Кори тейлор уходит из слипкнот

Солист и основатель группы Stone Sour Кори Тейлор пообщался с корреспондентом Metro после презентации нового альбома и концерта в Москве. О том, за что он любит русских фанатов, как новый альбом связан с СССР и почему группа никогда не играла в одном стиле, — в нашем интервью.

Вы не первый раз в России. Есть ли что-то, что отличает русских фанатов от людей, которые слушают вашу музыку в других странах?
Знаете, что круто в поездках в Россию? Фанаты настолько бешеные, они так ждут и хотят этого шоу. Само собой, у нас не получается приезжать сюда так часто, как хотелось бы. И поэтому, когда мы наконец-то здесь, фанаты такие неистовые, они просто с ума сходят. В этом смысле они мне напоминают фанатов из Латинской Америки. Там тоже непросто бывать часто, поэтому они так сильно предвкушают это… Это очень круто. Я просто обожаю сюда приезжать!

Потому что вы чувствуете особую энергетику…
Однозначно. Просто ты как будто чувствуешь больше радости, больше эмоционального возбуждения – знаете, здесь чуть-чуть больше всего. Больше любви по отношению к просто самому факту того, что мы смогли приехать сюда. Поэтому я всегда говорю ребятам: «Вы, блин, просто обязаны поехать в Россию! Там так здорово, там просто запредельно круто!».

А какое у вас в целом впечатление о России и Москве?
Каждый раз, когда я был здесь, мне очень нравились люди. Потом, здесь столько интересного – когда появляется свободное время, не знаешь, с чего начать. Я был в Москве и в Санкт-Петербурге, и в этих двух городах пейзаж, архитектура, история – они наполнены этим. Я люблю погружаться в атмосферу города, окружать себя им, узнавать о нём как можно больше.

А если бы вам нужно было выбирать между Москвой и Петербургом?
За энергетику большого города я бы выбрал Москву. Но за возможность прикоснуться к прошлому я бы выбрал Санкт-Петербург – например, за оперный театр, за то, как они смогли путем реставраций сохранить всё в таком виде. У обоих городов есть своё очарование, и в обоих есть что-то, что мне очень нравится.

Кори Тодд Тейлор

•Родился 8 декабря 1973 года.
•Основал рок-группу Stone Sour в 1992 году, в которой по сей день является солистом.
•Stone Sour выпустили шесть полноценных студийных альбомов, пять из которых попадали в первую десятку американского чарта Billboard 200.
•Группа трижды номинировалась на Грэмми за лучшее исполнение в стиле «метал».
•Певец также является солистом группы Slipknot.
•Тейлор — автор трёх книг, одна из которых автобиографическая.

На днях в Москве у вас была презентация нового альбома «Hydrograd». Каков идейный посыл этого альбома? Есть ли что-то, что вы хотите в нём донести до своих слушателей?
На самом деле, посыл в том, что никакого посыла, по сути, и нет. Знаете, в наше время во всём должен быть какой-то глубинный смысл. А мы не хотели быть слишком серьёзными. Мы просто хотели сделать крутой альбом, который можно слушать по любой причине и при любых обстоятельствах: когда вы за рулём — включаете этот альбом, гуляете — включаете альбом, просто отдыхаете – включаете альбом. Он почти универсальный.

Да, я заметила, он сочетает в себе такие разнообразные стили, он очень разнородный.
Да у нас, в общем-то, всегда были такие альбомы. Они представляли собой просто сборник песен. Люди собирались вместе, включали разные песни. А сейчас все, блин, такие серьёзные: «Давай, скажи что-нибудь! Ты должен!». А ведь иногда ты просто хочешь повеселиться…

…и просто делать музыку для себя.
Именно! И это как раз то, что мы пытаемся делать. Мы просто хотим, чтобы нашу музыку было приятно слушать.

Вы не планируете менять стиль в соответствии с ожиданиями публики или последними трендами в музыке?
Нет. Мы никогда не менялись для кого-либо, кроме самих себя. Основная причина, по которой мы любим делать настолько разнообразные вещи, в том, что это вызов самим себе. Плюс у каждого из нас такие разные вкусы в музыке, и поэтому нам нравится создавать то, что могло бы отражать их и объединять таким образом, чтобы в итоге получилось что-то целостное. Я не хочу повторяться, я хочу продолжать искать новый материал, новые грани, новую музыку, новый стиль…

Чем является музыка лично для вас? Это отражение вашей жизни, ваших мыслей или, наоборот, это способ убежать от реальности?
Да нет, по большей части это отражение того, кто я такой, где был и что видел… И это еще одна причина, почему наша музыка меняется. Я ведь уже не тот же парень, которым я был в 25, и не тот, кто кричал в песнях Slipknot. Это всё должно развиваться и видоизменяться. Ведь если изменений нет, то получается, что ты просто постоянно говоришь одно и то же. Я думаю, это одна из причин, почему я хотел сделать что-то другое и бросить вызов своим слушателям. Мы таким образом расширяемся, мы так делаем уже много лет. Если ты делаешь одно и то же раз за разом, люди уже знают, что ожидать. А я не хочу быть предсказуемым.

Кстати, какая музыка вам ближе: жёсткая музыка типа хеви метал или более мелодичное, лиричное звучание?
Думаю, зависит от настроения. Например, одна из моих любимых групп – Metallica. Когда я был маленьким, это была одна из самых тяжёлых рок-групп в мире. Они одни из прародителей трэш-метала. Я мог слушать какую-нибудь сумасшедшую, жёсткую песню типа «Phantom Lord», а потом послушать что-то более мелодичное, к примеру, «Creeping Death». Например, сегодня песня, которую я больше всего хочу сыграть, это «Rose Red Violent Blue» — наш новый сингл. Она написана в таком классном музыкальном стиле, с долей безрассудства.

Который, в общем-то, для вас нетипичен.
Да, точно. Ну а завтра я могу захотеть сыграть песню «Fabuless», которая как будто бьёт тебя по лицу. (Кори делает хлопок руками.) Всё отталкивается от того, какой ты в этот конкретный день. И в зависимости от этого предпочтения меняются.

Наверное, ваш новый альбом может удовлетворить вкусы любого слушателя.
Именно!

А как вы сейчас описываете ваш стиль?
Наверное, я скажу, что мы — это просто хард-рок. Под этим можно подразумевать столько всего. Всем кажется, что нужно поместить себя в какие-то рамки. А я говорю: «К чёрту рамки!». Возвращаясь к Metallica, — кто-то говорит, что это хеви метал, другие – что это хард-рок. И все они правы. Всё зависит от конкретной песни. Именно поэтому мы всегда пытались быть насколько это возможно разнообразными. Называя себя хард-роком, мы открываем перед собой множество возможностей. То же самое и с группой Slipknot. Я всегда видел в ней нечто большее, чем просто группу, играющую хеви метал, вместо того, чтобы заколачивать её в эти рамки. И это также позволяет нам писать то, что мы хотим. Думаю, это ключевой момент – находиться в рамках чего-то столь всеобъемлющего, как хард-рок.

Как, по вашему мнению, вас воспринимают фанаты?
О, я уверен, они нас распределяют по множеству разных категорий. До сих пор есть люди, которые говорят, что Slipknot – это ню-метал, и я думаю, что это просто смешно и очень странно. А вообще нет смысла беспокоиться по этому поводу. Единственное, что ты можешь контролировать, — это то, как ты это видишь. Впоследствии люди уже дадут этому название. И это нормально, ведь главное – что оно просто есть.

Да, что бы вы ни делали, всегда найдётся свой слушатель. Что касается планов на будущее: у вас есть конкретные творческие идеи?
Мы постоянно пишем. Когда закончится тур, я планирую снова взяться за Slipknot. Мы думаем сделать парочку каверов. Мы не перестаем писать, постоянно появляется что-то новое. Сейчас есть несколько идей на рассмотрении. Хотя, если честно, последнее время всё внимание было направлено на организацию живых представлений: на постановку шоу, на создание того самого идеального концерта.

Возвращаясь к альбому, хочу спросить вот о чём. Многие видят в песнях очень много отсылок к Советскому Союзу. Почему вы решили затронуть эту тему?
Если честно, в какой-то степени это было отражением названия альбома. Название, по факту, не русское, но в нём чувствуется что-то русское, в особенности, в этом «-grad». Как нам кажется, в нём есть что-то от русской музыки, особенно, русской музыки прежних лет. Путём внедрения подобных элементов, получился уникальный стиль, чем и выделяется этот альбом.

Кстати, каких русских исполнителей вы знаете и слушаете?
Мне очень неудобно это признавать, но я знаю не так уж много русских групп.

Ничего страшного. Просто вы упомянули русскую музыку, поэтому я решила спросить.
Первое, что приходит в голову, это всегда Gorky Park. С самого детства я помню Moscow Music Peace Festival. Это был один из самых крутых концертов, которые я когда-либо видел и слышал. Его показывали по MTV. Там были Gorky Park, Scorpions, Mötley Crüe, Оззи. Я помню, как я думал: «Боже мой, как же я хочу быть там!».

«Московский международный фестиваль мира» – первый полноценный рок-фестиваль, состоявшийся в СССР 12—13 августа 1989 года на стадионе «Лужники» в Москве. Среди выступавших были Bon Jovi, Mötley Crüe, Ozzy Osbourne, Cinderella, Skid Row, Gorky Park.

Stone Sour – это алкогольный напиток, верно? Почему вы выбрали такое название для рок-группы?
Если честно, было так. Мы с первоначальным барабанщиком пытались придумать название. Это было очень давно, в 1992 году. Как-то он пошел в бар. Он просматривал меню с напитками и параллельно выписывал названия. Он позвонил мне и сказал: «Слушай, я тут посмотрел меню. Как тебе вариант Ocean Green?». И я сказал: «Это просто жуть. Такое название нам не подходит». Тогда он спросил: «А как насчет Stone Sour?». И не знаю, почему, но мне показалось, что это звучит круто. В этом было что-то интересное. И как-то оно закрепилось. И тогда, в 1992-м, это сработало.