Метод лечения астмы солопова
Об астме, о жизни и о себе
(интервью прессе)
Было время, когда Виктора Николаевича Солопова – молодого кандидата медицинских наук на кафедре академика А.Г. Чучалина – никто всерьёз не воспринимал, считая его просто “выскочкой” и скептически относясь к его заявлениям, что астму можно вылечить. Они и не подозревали, что через 10 лет о Викторе Солопове будут говорить как о талантливом новаторе и писать во многих российских и зарубежных изданиях.
Сегодняшняя идеология лечения астмы порочна!
Вопрос:
– Виктор Николаевич, у меня на руках – данные медицинской статистики за последние десять лет. Если их проанализировать, получается, что заболеваемость и смертность от астмы как в России, так и за рубежом с каждым годом заметно увеличивается. Это несмотря на то, что сейчас постоянно разрабатываются новые лекарства. В чём же причина таких неутешительных показателей?
Д-р В.Н. Солопов:
– Во-первых, причина заключается в том, что многие люди (в том числе и врачи!) искренне полагают, что астму (как впрочем и любую болезнь) можно вылечить каким-либо лекарством. Это в корне неверно! Достаточно вспомнить, что даже при банальной вирусной инфекции в зависимости от конкретной ситуации приходится назначать жаропонижающие, противовоспалительные, болеутоляющие и другие препараты. То есть лечить НЕ БОЛЕЗНЬ, А БОЛЬНОГО! Эта истина пришла из глубины веков, о ней твердят студентам, но тут же забывают, когда имеют дело с больным человеком.
Во-вторых, неверна сама исходная посылка о причине астмы, которую связывают преимущественно с воздействием внешних аллергенов: пыльцой растений, домашней пылью, шерстью животных и даже тараканами! Но при этом забывают, что все это существует миллионы лет (тараканы жили еще при динозаврах!), но никогда показатели заболеваемости не достигали 30-40% от общей численности населения. Такая картина в частности, наблюдается в Новой Зеландии. Чуть ниже заболеваемость в Великобритании – 20-30% и других странах. В-третьих, проблема заключается в попытке унификации лечения – выработки неких “стандартов” по лечению болезни. За этим, несомненно, стоят экономические причины – миниминизация расходов на здравоохранение. Но человек ведь не автомобиль и не компьютер, и “починить” его по инструкции, пусть даже составленной академиками, невозможно! Кроме того “стандарты” эти зарождались именно в стране, где проблема астмы по существу выходит из-под контроля – в Великобритании. К слову сказать последний международный доклад по астме GINA 2002 (на основе которого все стандарты и базируются) по существу это признал. Что касается смертности, то рост ее относительно снизился, но по нашему мнению, исключительно за счет роста заболеваемости. В цифрах это выглядит следующим образом: средний уровень заболеваемости астмой – 15% от общей численности населения, количество тяжело протекающих случаев достигает 10-20% в популяции астматиков, причем на долю погибающих от тяжелой астмы в некоторых странах приходится до 35%!
Вопрос:
– Как же быть в этой ситуации?
Д-р В.Н. Солопов:
– Ответить на него можно так: “Нужно думать!” Во-первых, не зацикливаться на причине болезни: чем бы она не была вызвана (пусть даже аллергенами!), все происходит по одному сценарию: развивается воспаление, возникает и прогрессирует нарушение проходимости бронхов (со всеми вытекающими из этого симптомами – кашлем, одышкой, хрипами и удушьем), бронхи забиваются мокротой и в конечном итоге становятся непроходимыми, приводя к гибели больного. Вот что пишет об этом ныне главный пульмонолог России академик А.Г. Чучалин: “у больных, умерших на высоте астматического приступа, … практически все генерации бронхов, вплоть до респираторных бронхиол, заполнены густыми серовато-желтыми слепками мокроты (бронхиального секрета), которые выдавливаются в виде тонких “червячков, …и в просветах РЕЗКО РАСШИРЕННЫХ БРОНХОВ И БРОНХИОЛ обнаруживают слизистые пробки…” (В 2-х томном сборнике “Бронхиальная астма”. Под ред. А.Г. Чучалина. М.: Агар, 1997, т. 1, с. 21).
Отсюда вывод: по мере прогрессирования болезни бронхорасширяющие аэрозоли перестают помогать, а наоборот, вступая во взаимодействие с собственной адреналовой системой, приводят к случаям внезапной смерти больных. Именно поэтому большинство случаев внезапной смерти от астмы отмечено среди эмоционально неустойчивых людей, чей организм отвечает большим выбросом своего природного адреналина. Об этом я даже написал когда-то книгу “Эволюция астмы…”, думал все ахнут. Но ахнул сам, когда бывший партактивист, назначенный главным врачом 192-ой поликлиники в Москве, по сути ликвидировал мой кооператив, отобрав у меня помещение.
Вопрос:
-Почему кооператив? Вы ведь работали на кафедре?
Д-р В.Н. Солопов:
– Работал… До тех пор пока мне не стали помогать иностранцы. Свои ведь только палки в колеса ставили, вот и пришлось налаживать свое дело и искать помощь и друзей. К счастью для меня, они появились, и действительно мне помогли. Это бывший первый секретарь Британского посольства доктор Гаральд М. Липман и итальянский фабрикант Пьеро Джакомони, который то и к астме не имел никакого отношения – его фирма выпускала детскую одежду. Но Джакомони очень любит детей. Узнав, как мучаются дети-астматики, он подарил как раз то самое оборудование, которое было необходимо для продолжения моей работы. И в 1992 году я собрал врачей и Вопросов и провел презентацию своей компьютерной программы, позволяющей прогнозировать развитие астмы и “автоматически” направлять лечение больных. Кроме того, был найден способ восстанавливать дыхание на самых тяжелых стадиях! Честно говоря, я надеялся, что это будет кому-то нужно. Оказалось – никому, кроме самих астматиков, многим из которых я просто подарил жизнь.
Вопрос:
– Когда вы впервые применили свой метод на практике?
Д-р В.Н. Солопов:
– Это было в конце 80-х годов. Пациенткой стала женщина, которая после пребывания в реанимации принимала большие дозы преднизолона и все равно каждую ночь не спала, а сидела и задыхалась. В результате проведённого курса ей отменили стероиды и выписали с нормальной лёгочной функцией. До настоящего времени она жива, ни разу не была госпитализирована, периодически повторяет курс лечения. К сожалению, несмотря на все успехи, моя идея не нашла государственной поддержки.
Вопрос:
– Неужели ваши коллеги не поддержали вас?
Д-р В.Н. Солопов:
Кто может поддержать тебя, если ты казнен “непризнанием свыше”? Слава богу, что еще не устроили показательный процесс. Вспомните историю с “голубой кровью” и профессором Белоярцевым, которого довели до самоубийства. И все только потому, что он честно делал дело своей жизни. Так и для меня астма – это и работа, и жизнь, и хобби.
Вопрос:
– Как я понимаю, никакие препятствия вас не остановили?
Д-р В.Н. Солопов:
– Я несколько раз искал новые помещения и переезжал. Было время, когда занимался лечением больных даже в собственной квартире. Там и держал приборы, оборудование принимал больных. Как-то один из журналистов, писавший о нашей работе, сказал: “человечество веками искало способ лечения астмы. И вот, когда эта мечта сбылась, этого никто не заметил”. Но, к счастью, это заметили и оценили больные. И с поддержкой друзей из-за границы, состоятельных больных и своих соратников мне в конечном итоге удалось организовать свой астма-центр, написать 6 книг для больных и врачей. И все это – живя “на собственных хлебах” без государственной поддержки.
Вопрос:
– И всё-таки, в чем заключается “изюминка” вашего подхода к лечению астмы (а точнее больных с астмой!). Вы применяете какие-то особые лекарства?
Д-р В.Н. Солопов:
-Знаете, медицину в некотором смысле можно сравнить с кулинарией, где и из хороших продуктов можно приготовить что-то очень несъедобное! Дело не только в лекарствах, но и в способах их доставки и последовательности применения! Ведь многие лекарства не могут попасть в бронхиальное дерево в достаточном количестве, поскольку оно в результате воспаления закупорено слизью. Для снятия воспаления бронхов используются противовоспалительные гормональные препараты, которые неэффективны, ибо просто откашливаются вместе с накопленной в дыхательных путях мокротой. Именно поэтому у меня возникла идея применения специальных ультразвуковых ингаляторов, которые позволяют вначале полностью очистить бронхи специальными смесями отхаркивающих препаратов. А затем применять и традиционную бронхорасширяющую и противовоспалительную терапию. А для точной оценки тяжести заболевания и повышения эффективности лечения, я использую свою компьютерную программу “Диагноз. Бронхиальная астма”.
Астму можно вылечить!
Д-р В.Н. Солопов:
-Прошло 15 лет и мой бывший шеф, “казнивший” меня пожизненным официальным непризнанием в виде приговора, доведенного всем своим подчиненным научным, медицинским и общественным кадрам, написал буквально следующее: “Современное научное знание позволяет утверждать, что бронхиальная астма как болезнь может быть излечима, если противовоспалительное базисное лечение было начато в срок, проведено в адекватных дозах и корректно по срокам” (“Атмосфера. Аллергические и респираторные заболевания”. Журнал для практикующих врачей, 2001, № 1 (2), с. 7).
Я это делаю уже 15 лет. Но при этом считаю в рамках государства эту задачу невыполнимой. Ведь наша система здравоохранения, да и сами врачи пассивны с профессиональной точки зрения. Более 10 лет назад мы издали книги: “Астма и больной” и “Эволюция астмы”. Остатки тиража решили раздать бесплатно больным и врачам. Дали объявление в газете. Больные пришли, а врач ни один не пришёл. Они потеряли интерес не только к астме, но и к собственной профессии. Ведь их зарплата не зависит от конечного результата. К тому же у государства нет стройной и логичной программы решения этой проблемы. И если общество не поймет этого, астма станет для нас тем, чем была чума для средних веков.
Вопрос:
– Значит, основная причина безуспешной борьбы с астмой – отсутствие должной программы лечения. Обращались ли вы со своей тревогой к руководителям нашего здравоохранения?
Д-р В.Н. Солопов:
– Я уже давно никуда не обращаюсь. Я предпочитаю работать. Нам удалось создать свой астмологический центр, который работает без государственной поддержки. У нас отлажено обследование и лечение, есть свой круг клиентов. Лечение платное, поскольку все хорошее, как колбаса, не может быть бесплатным.
Вопрос:
– Чем ваш метод отличается от других подходов к лечению астмы?
Д-р В.Н. Солопов:
– Во-первых, перед началом лечения мы пытаемся понять на какой стадии болезни находится каждый конкретный астматик и что же преобладает у него в бронхиальном дереве на данный конкретный момент: спазм бронхов, воспаление и отек слизистой оболочки, накопление слизи в просвете дыхательных путей, присоединение вторичной инфекции и пр. Затем тщательно оцениваем проходимость дыхательных путей по нашему оригинальному методу с помощью компьютерной спирометрии и специальных фармакологических тестов. Больному по очереди ингалируют различные лекарства, и в зависимости от реакции бронхов, оценивают характер патологического процесса в легких. Мы выполняем и другие анализы, собираем информацию об особенностях жизни пациента. Далее разработанная мной компьютерная программа “Диагноз” анализирует полученные данные и “прогнозирует” развитие болезни. На основе этого для каждого пациента составляется своя программа лечения – последовательное применение нескольких лекарств. Сначала вводятся бронхорасширяющие препараты, которые улучшают проходимость дыхательных путей. Затем идет черёд отхаркивающих средств. Они призваны очистить дыхательные пути от мокроты. Данный этап лечения – очень важный. Если его пропустить, дальнейшей приём лекарств не принесёт пользы. И в конце подходит очередь для противовоспалительных и антиаллергических смесей. Все лекарства вводятся путем ингаляций. При этом вместо маломощных небулайзеров мы используем ультразвуковые ингаляторы.
Вопрос:
– В чем их преимущество?
Д-р В.Н. Солопов:
– Только ультразвуковые ингаляторы позволяют мелко распылять большие объёмы лекарств за минимальное время. Препарат попадает в самые труднодоступные участки лёгких и полностью очищает их от слизи, инфекции и отмерших в результате воспалительного процесса клеток эпителия. Другие виды ингаляторов на это неспособны. Ультразвуковые ингаляции лечат и сопутствующие заболевания – от аллергического насморка до грибковых поражений дыхательных путей.
Вопрос:
– Сколько длится такое лечение?
Д-р В.Н. Солопов:
– Конечно, за пару визитов к врачу астму не вылечишь. Поэтому лечение проходит длительно в домашних условиях с помощью подобранного больному ультразвукового ингалятора. И с ним на связи всегда находится опытный консультант. Больной может получить консультацию по телефону не только в рабочие часы, но даже в выходные дни и праздники. На полное очищение бронхиального дерева и восстановление нормальной легочной функции, как правило, уходит 12-18 месяцев. Причём регулярно, раз в квартал, следует проходить компьютерное обследование, чтобы внести поправки к лечению. В результате 95% пациентов избавляются от симптомов астмы, у них полностью восстанавливается легочная функция. У 50% даже после полной отмены лекарств болезнь не проявляется по 7-10 лет. После основного курса понадобится лишь регулярное (раз в полгода-год) обследование и при необходимости – профилактическая терапия.
Вопрос:
– Чем же объясняется 5% неудач?
Д-р В.Н. Солопов:
– Увы, не у всех хватает терпения ежедневно тратить по 20-40 минут на своё здоровье. Другим на полный курс лечения недостаёт материальных средств, ведь лекарства и ингаляционная техника нынче дороги. Проблемы могут возникнуть с курильщиками, на лечение которых нужно больше времени и сил. Труднее избавить от болезни и тех, кто в процессе лечения часто подхватывает “вторичные инфекции” – ОРЗ, ОРВИ.
Вопрос:
– Как вы думаете, есть ли надежда, что в скором времени астму удастся победить? Есть ли надежда, что лечение, которое осуществляете вы, будет доступно каждому?
Д-р В.Н. Солопов:
– Думаю, что нет. На это государству ежегодно приходилось бы выделять 10-15 миллиардов (!) долларов. Однако, есть альтернатива – профилактическое или превентивное лечение. Наши исследования выявили, что развитие и формирование астмы можно обнаружить буквально в первые месяцы начавшейся болезни. В таком случае “остановить” дальнейшее ее прогрессирование навсегда можно за 4-6 недельный курс лечения! Но это требует организации специализированной астмологической службы с соответственно подготовленными специалистами. В условиях сегодняшнего бюрократического государства это задача невыполнимая.
Вопрос:
– Что бы вы хотели пожелать нашим читателям?
Д-р В.Н. Солопов:
– Чтобы они никогда не столкнулись с астмой. Но если она вдруг выявлена, то как сказал известный писатель, “бороться и искать, найти и не сдаваться!” Ну а мы всегда готовы помочь любому человеку, если он в состоянии оплачивать хотя бы лекарства, ингаляционную технику, обследование и все необходимые анализы. К сожалению, других обещаний мы давать не можем. Это очень грустно, но это так.
Источник
— Что делать с моей болезнью, — сетовал знакомый Олег, — ума не приложу. Шутка ль, десять лет бронхиальная астма и все хуже и хуже. Уж на гормоны «подсел»: третий год ежедневно глотаю, а толку никакого. Являюсь личным клиентом заведующего пульмонологическим отделением и что слышу от него: «Такова болезнь, что тут сделаешь?!» Это резюме специалиста просто подрывает всякую надежду…
— Да… В твои-то тридцать — инвалидность по астме… Ведь семья, ребенок. Но руки опустятся, перестанешь бороться за свое здоровье — считай, все рухнуло.
— Уж нет! Цепляюсь за любую соломинку. Вот один из докторов сказал прямо: «Не трать, друг, время — поезжай к Солопову, а если он не поможет…»
Так и познакомился Олег с московским «Астма-сервисом» доктора В.Н. Солопова.
— Что меня обрадовало, так это то, что приехал утренним поездом, прошел все обследования и тесты и днем — обратно на Ярославский вокзал. В тот же визит подобрали мне индивидуальную схему лечения, прибор для ингаляций (ультразвуковой ингалятор). Второй визит назначили через полтора месяца. Но ты знаешь, и без проведения контрольных дыхательных проб мне стало ясно: иду на поправку.
ЛУЧ СВЕТА В КОНЦЕ ТОННЕЛЯ
— Извини, — перебиваю, — но тебе лишь сняли обострение — вот и все!..
— Нет, Илья! Тебе, здоровому человеку, этого чувства не понять: так легко я себя за все эти годы жизни никогда не ощущал. После стольких мытарств появился луч света в конце тоннеля. И неважно, как это у них получилось, — важен результат. Кстати, мои ощущения явного улучшения были подтверждены и данными дыхательных тестов!
Пожалуй, рассказ астматика меня не очень-то и убедил бы, если бы не то, с какой восторженностью и блеском в глазах рассказывал Олег о своих спасителях из астма-центра к. м. н. Солопова. Это и явилось поводом моего визита к этому врачу.
КАЖДЫЙ — ЗВАНЫЙ ГОСТЬ
Поликлиника N 6 одно из хозрасчетных лечебно-профилактических учреждений столицы. В холле, перед приемной астма-центра, меня встретил отец этого детища — Виктор Николаевич Солопов. Первое впечатление весьма приятное: уютное фойе и никаких очередей. В кожаных креслах «утопали» лишь два человека — пролистывали брошюрки. «Это и весь народ?!» — удивляюсь. «А это одно из наших правил. — пояснил Солопов. — Народу, конечно же. валом, но мы ведем предварительную запись пациентов. И это позволяет посвятить каждому несколько часов, ведь комплекс обследования и индивидуального подбора терапии — дело не из легких». Да, уж. Сам проходил практику в поликлинике, и нескончаемый поток больных, частые ссоры между ними в коридоре — все это знакомо не понаслышке. А и прорвешься, так у врача в распоряжении всего-навсего 10 минут. Где ж тут успеть вникнуть в суть болезни и назначить индивидуальное лечение?!
НА ПЕРВЫЙ ВЗГЛЯД — ВСЕ ЗНАКОМО
Виктор Николаевич провел меня по всем подразделениям. Структура стандартная: кабинеты врачей, вспомогательные службы. Лаборатория и рентген — вот уж с кем мы в одной связке работаем. Перед тем как начнем заниматься пациентом, он обязательно проходит эти предварительные исследования: аллергологическое, иммунологическое, анализы крови, мокроты, рентген.
— Видите, — с энтузиазмом говорил Солопов, — ничего особенного: обычные медицинские службы, которые есть в каждой поликлинике. И на первый взгляд, работа астма-центра не отличается какой-то инновацией. Оцениваем параметры дыхания, проводим пробы с лекарственными препаратами, заносим все в компьютер, а «Диагноз» — наша компьютерная программа — «предлагает» индивидуальную схему лечения. Виктор Николаевич ловко залез в анналы памяти ноутбука, и передо мной раскрылись графики и таблицы. А вот и все тесты Вашего знакомого Олега. Таким он к нам приехал — ситуация, прямо скажем, плачевная. Попросту говоря, в легких не оставалось никаких резервов. А вот картина его второго визита, когда лечение уже шло вовсю…
— Да. показатели улучшились вдвое. И довольно-таки быстро! — удивляюсь. — Это при том, что ингалируется он по вашей схеме сам, без присмотра медиков.
— А присмотр здесь и не нужен. Каждому больному мы выдаем наше заключение и подробнейшие рекомендации по ингаляционной терапии — чтоб смог понять человек любой профессии и возраста.
— Кстати, вы ведете отбор больных с ограничениями по возрасту?
— Да, мы ограничиваемся возрастом от 6 до 60 лет. И это неспроста. До 6 лет трудно провести всеобъемлющее обследование. А после 60 у многих астматиков выявляется масса сопутствующих проблем, и это требует уже стационарного лечения. А мы, работая в условиях поликлиники, просто не имеем всех технических возможностей для этого. Кроме того, в ряде случаев выявляются и необратимые изменения в легочной ткани. Конечно, таких больных (65-68 лет и даже старше) мы одно время брали, и им становилось лучше. Но имеющиеся сопутствующие заболевания брали свое. Поэтому по медицинским критериям мы отбираем только тех, кому можем помочь со 100%-ной гарантией. А это значит, что у любого, кто начал лечение, не будет от него никаких осложнений и он навсегда забудет о своей болезни.
«ЭТО ПРОСТО ЧУДО»
Признаться, подумалось, что доктор Солопов просто «отсеивает» сложные случаи — берет лишь простенькое. Но Виктор Николаевич словно прочел мои мысли:
— Не подумайте, что отбраковываем тяжелых больных. Их-то у нас как раз больше всего! Взять, к примеру, Вашего Олега. Тяжелая степень гормонозависимой бронхиальной астмы, инвалидность. А теперь на человека стал похож. Но хоть и улучшился он значительно, а по моему мнению, продвигается к норме с запозданием. Такие, как он, через 3 — 6 месяцев должны быть «как огурчики»
— А помните, Виктор Николаевич, — в разговор включилась к. м. н. Ирина Викторовна Луничкина (ассистент Солопова и его правая рука), — сколько нам сюда вносили со «скорой» людей чуть не в астматическом статусе!
— Да! Для таких процедурный кабинет. Там подготовлено все для скорейшего выведения из тяжелого и затяжного приступа астмы. В помощи не отказывали никому. И сейчас это полноценные люди, позабывшие про годы мучений от приступов удушья.
В фойе появилась пара пожилых людей.
— А вот и наш давний знакомый с супругой, — приветливо встретил Солопов. — Из Курска к нам ездят для контроля. Николай Анатольевич со стажем астмы в 20 лет.
— Представьте себе, про приступы мы позабыли! — вступила супруга. — Что бы без Виктора Николаевича делали?! Муж уж было помирать собрался — так недуг измучил! И слава Богу, попали к Солопову. Так теперь муж даже к работе вернулся. Это просто чудо!
В подтверждение сказанного доктор показал мне результаты сегодняшних тестов. Действительно, все показатели, как у молодого! Небо и земля по сравнению с исходными.
— А пример с Викой, — продолжал наш разговор Солопов. — Признаться, поначалу сомневался сам, что сможет выкарабкаться из астматических оков эта хрупкая девочка. Но и здесь метод не подвел. Через год наших совместных с Викой усилий болезнь стала отступать. И каково же было мое удивление, когда на дне города в Москве увидел ее на представлении в одном легком платьице. И это в холодную-то осень! А сейчас мы с удивлением сравниваем ее старые показатели функции дыхания с сегодняшними.
АНЯ ИЗ ИЖЕВСКА
Полчаса до приема. «Пойдемте познакомлю Вас с организатором и хозяйкой этой поликлиники — главным врачом Галиной Евгеньевной Порхачевой», — предложил Виктор Николаевич. Вместо сухих отзывов руководителя о работе Солопова и его команды я услышал от нее:
— Как работают? Замечательно, просто трудяги! А равное — какой результат! По моей просьбе Виктор Николаевич взялся за лечение Ани из Ижевска, все доктора отказались от нее. Чего там таить, я думала, что и наш Солопов откажет.
— Но ведь взял. Выходил Вашу девочку! Кстати, как она сейчас поживает? Уж год как ее не видел:
— Да, Вы правы, Виктор Николаевич, вылечили. Но знаете, что я Вам скажу — Вы не поверите: Наша школьница… закурила!
— Ничего себе! Надо будет побеседовать. Какая шустрая: только астма отступила — давай дымить! Что поделаешь с этими подростками?!
ДОКТОР ПОД РУКОЙ
Ну, вот и прием. Сегодня его ведет Ирина Викторовна. В помещение органично вписались все необходимые атрибуты современного пульмонологического кабинета. Компьютерный спирометр, несмотря на портативность, выдает информацию не меньшую чем стационарные приборы. К тому же все полученные данные по дыхательной функции больного тут же заносятся в персональный компьютер. Набор препаратов рядом со спирометром стоит не случайно. Обследуемому проводятся фармакологические пробы на обратимость нарушений проходимости бронхов и подбирается приемлемый ингалятор. Ирина Викторовна подолгу беседует с каждым пациентом, знакомится с медицинскими выписками.
— Да, долго получается. Но зато про своих
пациентов знаем все досконально и отслеживаем их состояние. Особенно это важно у тех больных, которые принимают гормональные средства, и мы ставим задачу постепенно «сойти» с них.
— Неужели и Олега избавите от приема преднизолона?
— Конечно. Постепенно избавится от стероидов. Да вот взять хотя бы Лиду из Московской области. Наблюдаем за ней уже несколько лет. Спросите: есть ли осложнения от ингаляционной терапии, прописываемой Солоповым? Так вот, за все годы ингаляций никаких осложнений у Лидии не зарегистрировали. К тому же приступы астмы ей больше не докучают. Мы с Виктором Николаевичем часто вспоминаем, как она к нам попала. Не поверите, но муж забрал эту вымотанную болезнью девчушку из реанимации — и сразу к нам. Разумеется, поначалу откачивали, словно сами мы реаниматологи. Из тяжелого состояния выходила медленно. Девять лет. помимо ингаляций, принимала гормоны, но сейчас полностью «сошла» с этих препаратов. Так что не волнуйтесь: и ваш Олег избавится от преднизолона — из таких ситуаций практически всегда есть выход!
— А сколько пациентов, — спрашиваю, — прошло через ваши руки и были ли неудачи хотя бы в отношении той же гормональной терапии?
— За все время существования астма-центра у нас пролечено около четырех тысяч человек. Но я не могу говорить о них в прошедшем времени. Ведь многие держат с нами связь и по сей день, периодически приезжают для контроля, коррекции терапии. К тому же у нас действует мобильная связь. Для астматиков — это спасение, особенно на первом этапе лечения: какие проблемы возникнут — неизвестно. Поэтому звонят с работы, из дома и даже из-за границы. А у нас наготове компьютерная база. Заглянем в нее и тут же имеем полную информацию о пациенте. И наш совет не заставляет себя долго ждать. Удобно очень! Больной чувствует себя защищеннее: как-никак доктор «под рукой».
А что касается неудач… Был случай с Виктором из Москвы. Как ни старались, а с гормонов его «снять», к сожалению, не смогли: в легких сформировались необратимые изменения. Вот это, пожалуй, единственная ситуация, что не поддалась нашему желанию избавить пациента от приема стероидных препаратов.
— И какова его судьба сейчас, наблюдаете ли Виктора дальше?
— А как же?! Мы никогда не опускаем рук. И от больных, которых взялись лечить, никогда не отказываемся. Сейчас Виктор на поддерживающих дозах преднизолона и ингаляциях. Но это вовсе не означает, что жизнь загублена или ущербна. Никакого дыхательного дискомфорта он не испытывает, а о приступах удушья вот уж третий год как позабыл.
С НОГ НА ГОЛОВУ
Да. Весьма убедительно. Но в чем же суть метода доктора Солопова? За ответом обратился, естественно, к автору методики, она, кстати, защищена авторскими свидетельствами и методическими рекомендациями.
— Что значит «какой метод?» — поясняет Виктор Николаевич. — Это все равно что спросить о методе рисования картины. Определенного метода нет. Есть алгоритм (порядок) лечения. Вот смотрите… — Солопов опять обратился к своему «мозговому центру» — ноутбуку. — После анализа спирометрических данных и истории развития заболевания конкретного больного по нашей программе выставляется точный диагноз (форма, степень тяжести, наличие осложнений), и по совокупности всех этих данных заложенная программа выдает схему лечения, которая и является индивидуальной для данного пациента. Разумеется, в процессе лечения мы вносим коррективы.
— И все-таки в чем же изюминка Вашего алгоритма, чем он отличается от традиционной ступенчатой терапии бронхиальной астмы?
— Изюминка, конечно же, есть. Я всю свою жизнь работаю в пульмонологии. А точнее. работаю лишь над одной проблемой — лечение бронхиальной астмы. На этом деле собаку съел. И еще в период своей молодости задался вопросом : почему гибнут люди от этого заболевания? В любом руководстве написано: из-за полной закупорки бронхиального дерева слизью на фоне спазма бронхов. Вот и решил потянуть нить с конца — с причины гибели от коварной болезни. Значит, главное — помочь бронхам очиститься, освободиться от этой избыточной слизи, воспаления и спазма бронхиального дерева.
— Да, логично: очистить бронхиальное дерево, а уж потом — брызгать противовоспалительные аэрозоли.
— То-то и оно. А некоторые как делают? Прыскают ингаляционные стероиды в забитые слизью легкие и ждут чуда. Неудивительно, что многие больные начинают разочаровываться в хороших препаратах. А дело в их неправильном применении!
— Но как быть с аллергенами — что, в общем-то, и нередко является причиной заболевания?
— Как уже говорил, мы ухватили проблему с другого конца. Очистив бронхиальное дерево и восстановив легочную функцию и нормальное самочувствие больного потом начинаем разбираться с причинными факторами
— Ясно: возвращаете человека к полноценной жизни и лишь потом ищите причину заболевания. Действительно, получается все с конца. Но в случае бронхиальной астмы логика есть.
— Почему только в случае бронхиальной астмы? А возьмите, к примеру, холеру. Сколько времени медицина боролась с этой особо опасной инфекцией! Казалось бы, назначай антибиотики, и болезнь по всем законам ликвидируется. Но не тут-то было! И опять спасительной оказалась теория. Когда ухватились за «конец» проблемы. От чего гибнут люди при холере? Из-за потери электролитов с рвотой, испражнениями. Тогда изучили состав теряемой организмом жидкости и выяснили, какие именно электролиты вымываются. Их включили в состав вводимой жидкости — и спасение наступило. То, что больной терял, тут же восполнялось. И холерному вибриону большего ничего не оставалось, как сдаться. Вот Вам аналогия!
— Понятно. Но какие вы используете лекарства? Это что-то особенное, так сказать, что-то «свое» или традиционные средства?
— Что Вы! Ничего «своего» мы не используем. Работаем в рамках традиционной медицины и применяем только препараты, зарегистрированные в фармакопее России! Все растворы для ингаляций изготавливаем в аптечных условиях. Строго соблюдается и режим дозирования. Другое дело — в каком порядке и на каком этапе лечения эти лекарства применяются.
— В редакцию приходит много писем, где читатели просят рассказать о народных способах лечения бронхиальной астмы. Каково Ваше отношение к фитотерапии?
— Вылечить астму растительными средствами, по-моему, нельзя. Но я не противник народных способов лечения. Более того, скажу, что мы наряду с противоастматическими препаратами применяем и фиточаи. Но как правило, для лечения сопутствующей патологии. Ведь не секрет — с какими «букетами» к нам приходят больные.
— Признаюсь, Виктор Николаевич, — меня весьма удивило, что в своей практике вы используете не компрессорные (небулайзеры), а ультразвуковые ингаляторы. На чем основан такой выбор приборов?
— Опять же все просто. Небулайзер позволяет ввести в дыхательные пути всего полмиллилитра лекарства в минуту. А ультразвуковые ингаляторы — до 6 мл раствора. Вся суммарная площадь бронхиального дерева достигает нескольких квадратных метров — понятно, что воздействовать на нее следует большим объемом лекарства. Это как мыть в комнате пол: использовать для этого стакан или ведро воды? Есть разница?!
— Виктор Николаевич, а как Вы относитесь к существующим во многих крупных поликлиниках астма-школам? Ведь цель их создания весьма благородна — обучить больных и научить держать астму под контролем.
— Безусловно, они повышают информированность больного о своем заболевании и его лечении. Это общепризнано. Но также общепризнано и то, что эти школы не влияют на частоту госпитализаций и на развитие осложнений заболевания. Именно поэтому я и показал Вам нашу поликлинику. Согласитесь — любая обычная смогла бы создать такую структуру, как наша: ничего особенного для этого не требуется!
«ЛЕЧУСЬ, ЧТОБ НЕ СОДРОГАТЬСЯ»
Ну вот, вроде бы все прояснилось. Однако я вновь обратился к Олегу:
— Как складывается твоя жизнь сейчас, когда ты идешь по программе Солопова? Ведь постоянные ингаляции через ультразвуковой распылитель…
— Да после стольких лет мучений от приступов удушья я словно заново родился!
Будто легкие на новые поменял, — смеется Олег. — Строго два раза в день ингаляции на ультразвуковом ингаляторе. Порядок ингалируемых препаратов расписан в рекомендациях — все просто. После ингаляции — прием таблетированных средств. Их у меня два: «гормончик» и отхаркивающее. Сам ощущаю, что через некоторое время мои старания окупятся: снижение доз, а потом и полный отказ от гормонов. Верю, что получится, несмотря на заверения некоторых врачей, что на гормонах мне «сидеть» пожизненно.
— Да, пациент ты исполнительный. Но что движет тобой! Ведь, несмотря на эффективность метода, он отнимает у тебя столько усилий и времени. Мне известно немало астматиков, которые начинают «прыскаться» просто чем попало и сколько попало, а потом поступают в больницу в тяжелейшем состоянии с передозировкой бронхорасширяющих препаратов.
— Стимулов несколько. Во-первых, это ребенок. Как-никак что за папаша, чахнувший в свои тридцать лет?! И еще. В рекомендациях Солопова, в самом низу страницы написан прогноз моего заболевания, составленный по показателям моего дыхания. Там есть такая строчка: «Риск внезапной смерти в случае тяжелого обострения заболевания, эмоционального или физического перенапряжения повышен».
— Конечно, невольно содрогнешься, прочитав про себя такое.
— Вот и ответ на твой вопрос — лечусь, чтоб не содрогаться!
*****
Нам, здоровым, иногда понять астматиков трудно: ну астма и астма, что такого? Но для меня эта непонятливость быстро исчезает при воспоминании одного сравнения. Однажды на занятии по гистологии, чтобы подчеркнуть важность изучения строения легких и бронхов, преподаватель сказала:
??
