Новейшие исследования в лечении астмы
Новые биологические препараты на основе моноклональных антител обещают перевести лечение астмы в область персонализированной медицины.
По данным ВОЗ, во всем мире бронхиальной астмой страдают около 235 млн. людей. Эксперты считают, что 20% имеют тяжелую форму болезни, среди них у 20% астма неконтролируемая (симптомы, в том числе кашель, свистящие хрипы, приступы удушья, обычно наблюдаются и днем, и ночью, мешая нормальной работе и заставляя постоянно использовать ингалятор).
Чаще всего астматики лечатся ингаляционными глюкокортикостероидами, но для больных тяжелой формой астмы стандартная терапия обычно не работает, потому что у астмы много причин и форм. Так, решающую роль в некоторых формах астмы играют интерлейкины – информационные молекулы, секретируемые клетками иммунной системы. Интерлейкин-5 (ИЛ-5), например, стимулирует созревание эозинофилов и их миграцию из костного мозга. Эозинофилы защищают от инфекций, но могут вызывать в легких воспаление в ответ на действие аллергенов. Интерлейкин-13 (ИЛ-13) и интерлейкин-4 (ИЛ-4) помогают эозинофилам проникать в легочную ткань, провоцируют клетки эпителия на производство избыточной слизи и повышают жесткость дыхательных путей.
Под влиянием ИЛ-13 клетки эпителия легких вырабатывают еще одно вещество, которое участвует в развитии хронического воспаления при бронхиальной астме,– белок периостин, причем при неконтролируемом течении болезни его уровень повышается, коррелируя с повышением ИЛ-13.
Когда фармацевты и врачи это поняли, то приступили к созданию биологической таргетной терапии, направленной на блокирование этих интерлейкинов. Так была разработана серия новых препаратов на основе моноклональных антител (вырабатываются иммунными клетками, принадлежащими к одному клеточному клону).
Что предлагают фармкомпании
У некоторых биопрепаратов была непростая судьба. Так, первые испытания меполизумаба в конце 1990-х годов с треском провалились, и GlaxoSmithKline положила лекарство на полку. В результате похожей ситуации Schering Plough (сейчас входит в состав Merck) прекратила разработку реслизумаба и продала права на него другой компании.
Оба лекарства блокируют интерлейкин-5 (ИЛ-5). Ученые предположили, что так можно снизить количество эозинофилов и, соответственно, уменьшить симптомы астмы. Они думали, что помогут всем астматикам, но оказалось, что не у всех больных астму провоцирует интерлейкин-5.
Сегодня уже понятно: первые испытания были неудачными потому, что тестировали препарат не на тех пациентах. В 2009 году, когда испытания меполизумаба возобновились, было доказано, что месячный курс подкожных инъекций снижает частоту астматических приступов на 53% по сравнению с группой плацебо и позволяет уменьшить ежедневную дозу оральных кортикостероидов без потери контроля над астмой у людей с высоким уровнем эозинофилов, который не снижается кортикостероидами. В конце 2015 года меполизумаб был одобрен в Европе и США для поддерживающего лечения пациентов старше 12 лет с тяжелой астмой и эозинофилией.
Клинические испытания реслизумаба израильской компании Teva Pharmaceutical Industries завершились сентябре 2014 года, доказав, что 30-дневный курс инъекций препарата пациентам с неконтролируемой астмой и повышенным уровнем эозинофилов сокращает число приступов на 50–60% по сравнению с группой плацебо. В 2016 году препарат был зарегистрирован в Европе и США для лечения взрослых пациентов с тяжелыми формами эозинофильной бронхиальной астмы.
Бенрализумаб британской компании AstraZeneca имеет несколько иной принцип действия: он блокирует не собственно интерлейкин-5, а его рецептор, снижая уровень эозинофилов в мокроте и крови. III фаза клинических испытаний, которая закончилась в мае 2017-го, показала, что через 28 недель после начала терапии бенрализумаб сокращает потребление глюкокортикоидов на 75% (на 25% в группе плацебо), а частота приступов астмы в годовом исчислении снижается на 55–70%. Средство предназначено для подкожного введения раз в четыре или восемь недель. Заявка на регистрацию лекарства была подана в Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США в ноябре 2016 года.
Фармкомпании занимаются и другими интерлейкинами – ИЛ-13 и ИЛ-4. В 2016 году Roche представила результаты III фазы испытаний препарата лебрикизумаб для пациентов с повышенным уровнем сывороточного периостина или эозинофилов крови. Увы, эффект оказался менее выраженным, чем в исследованиях II фазы, где у больных с повышенным уровнем периостина отмечалось 60-процентное снижение числа астматических приступов.
Хорошие перспективы у дупилумаба, созданного совместно компаниями Regeneron и Sanofi. Действие препарата основано на ингибировании общего рецептора ИЛ-4 и ИЛ-13. Дупилумаб уже зарегистрирован в США как средство для лечения атопического дерматита и сейчас проходит III фазу клинических испытаний для применения при неконтролируемой персистирующей астме у взрослых и подростков 11–16 лет. Компании планируют к концу 2017-го подать заявку в Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США на лицензирование препарата. Сейчас продолжаются испытания дупилумаба для лечения носовых полипов и эозинофильного эзофагита.
За и против
Главный недостаток биологических препаратов – их дороговизна. В США годовой курс омализумаба стоит $10 000, меполизумаба – $32 500.
Есть и другие недостатки. Ведь даже среди астматиков с «правильным» биологическим профилем трудно определить, блокатор какого интерлейкина давать тому или иному пациенту, поскольку биомаркеры, привязанные к определенному лекарству, могут сочетаться. «Что давать больным: ингибитор ИЛ-5 или блокатор ИЛ-13? – вопрошает Лиам Хини, исследователь астмы в Университете Квинс в Белфасте (Великобритания) и руководитель Программы стратификации рефрактерной астмы (RASP).– Мы не можем точно сказать».
Некоторые врачи вообще скептически относятся к биопрепаратам. Так, пульмонолог Парамесваран Наир из Университета Макмастера в Гамильтоне, провинция Онтарио, Канада, уверен, что неконтролируемая астма – это чаще всего результат неправильного или нерегулярного использования имеющихся средств. Даже в группе плацебо на III фазе испытаний метолизумаба число приступов снизилось на 50%, подчеркивает он. Врач считает, что более точное назначение существующих лекарств и работа по приучению больных к регулярному и правильному их использованию позволит достичь тех же результатов, что и дорогостоящие моноклональные антитела.
Кроме того, биопрепараты – это не панацея. «Конечно, мы видим значительную разницу в количестве осложнений, но это еще не полное излечение. В идеале мы хотели бы создать препарат, который позволил бы полностью отменить любую другую терапию», – заявляет Энтони Монтанаро, глава отделения аллергии и клинического иммунологии Орегонского университета здоровья и науки в Портленде (США).
Но несмотря на все недостатки, биопрепараты – это настоящий прорыв, уверена Анна Мёрфи, фармацевт-консультант по респираторным заболеваниям университетских клиник Лестерского траста Национальной службы здравоохранения Великобритании: «Это новый шаг на пути к персонализированной медицине. Мне приятно думать, что когда-нибудь можно будет сказать: «Давайте выясним, что провоцирует астму у этого больного, и подберем ему правильное лечение».
Источник: The Pharmaceutical Journal
Источник
Комментарии
Опубликовано в журнале:
Астма и Аллергия »» 1 / 1999 На пороге — третье тысячелетие.
Какие тайны болезней откроются нам? Чем будем лечиться? На эти вопросы главному редактору ответил ведущий пульмонолог России, директор НИИ пульмонологии академик Александр Григорьевич Чучалин.
В области бронхиальной астмы, как и во всей медицине, наука и практика неотделимы, поэтому вслед за теоретическими разработками всегда идут новые способы лечения, новые лекарства.
В 80-90-х годах нынешнего века были осуществлены важные разработки в области бронхиальной астмы, которые заложили основу для дальнейшей работы над проблемой болезни в следующем веке. Особое значение в последние годы имело изучение генетики болезней органов дыхания. При таких болезнях, как муковисцидоз и эмфизема, удалось найти гены, которые обусловливают развитие недугов. Эти исследования стали мощным стимулом в поисках генетических особенностей при других болезнях органов дыхания.
Выяснилось, что астма является мультигенетическим заболеванием, то есть сразу несколько генов отвечают за развитие болезни. Поэтому вряд ли в ближайшее время будут использованы приемы генной терапии, как, например, при муковисцидозе или первичной эмфиземе легких. Но в то же время генетические исследования позволили вести поиск средств, способных воздействовать на последствия генетических поломок, в особенности на патологическую выработку иммуноглобулина Е (белок, имеющий большое значение в развитии аллергических заболеваний и, в частности, бронхиальной астмы), на процессы аллергического воспаления в бронхах.
Проводятся попытки с помощью мо-ноклональных антител (антитела, полученные из определенной группы клеток и «наученные» распознавать и инактивировать определенное вещество) обуздать синтез иммуноглобулина Е, некоторых других субстанций, играющих важную роль при развитии аллергических процессов и астмы. Примечательно то, что исследования в этой области начали мы. В нашей клинике впервые были проведены исследования по экспериментальной терапии больных, страдающих тяжелыми аллергическими заболеваниями, основанные как раз на идее, о которой было сказано выше. Но, как часто это бывает, промышленная разработка и производство препаратов были осуществлены за границей, и теперь иностранные компании активно развивают идеи, которые впервые выдвинули мы.
Другим интересным направлением в борьбе с аллергией и астмой является попытка влиять на сигналы, которыми обмениваются клетки, в частности лимфоциты, в процессе развития аллергических реакций. Сигналами являются различные вещества, которые выделяются одними клетками и воспринимаются другими. Одним из таких важных веществ является интерлейкин-10, и сейчас проводятся эксперименты по лечению больных с помощью моноклональных антител, которые способны инактивировать это вещество.
Таким же образом стараются бороться и с другими передатчиками информации — интерлейкином-4 и интерлейкином-5. Что окажется в клинической практике более удачным — борьба ли с иммуноглобулином Е, воздействие ли на передачу информации от клетки к клетке — покажет время. Однако нельзя отрицать, что в следующем веке исследования в области новых подходов к лечению астмы и аллергии пойдут во многом по этим путям.
Последнее десятилетие в мире, в том числе и в нашей стране, начали применяться антилейкотриеновые препараты, о чем журнал уже не раз писал. Лейкотриены — вещества, которые активно участвуют в развитии астмы, и разработчики лекарств-антилейкотриенов попытались «точечно» воздействовать на определенные звенья механизма развития болезни. Многие из читателей журнала, вероятно, знают такие лекарства, как аколат и сингуляр. В ближайшие годы нас, по всей видимости, ждут новые генерации таких препаратов, в том числе в виде порошка для ингаляций.
Японские ученые сделали вещество, способное влиять на другую субстанцию — фактор агрегации тромбоцитов. В этом названии ничто не напоминает об астме, однако попытки воздействия на фактор агрегации тромбоцитов являются очень перспективным направлением, которое в ближайшее время будет активно разрабатываться мировым научным сообществом.
А как же «старые» противоастматические лекарства, так хорошо всем известные? Можно точно сказать, что они еще долго не потеряют своего значения. По крайней мере в ближайшие два десятка лет ингаляционные гормоны сохранят за собой ведущие позиции в базисном лечении бронхиальной астмы. Например, такое высокоэффективное лекарство, как будесонид, мы знаем как отечественный препарат бенакорт и шведский пульмикорт.
Известен и флютиказон — российские пациенты пользуются им под названием фликсотид. Ожидается появление новых, быть может еще более эффективных и безопасных лекарств из этой группы.
А вот что будет меняться — так это форма доставки лекарств в бронхи. Монреальский протокол предписывает странам, его подписавшим, в том числе и России, переходить на нефреоновые ингаляторы. Это значит, что мы гораздо больше будем пользоваться порошковыми ингаляторами, а там, где это невозможно, баллончики будут наполняться другими, нефреоновыми газами.
Всем читателям журнала желаю доброго здоровья.
Комментарии
(видны только специалистам, верифицированным редакцией МЕДИ РУ)
Источник
Привычные схемы борьбы с бронхиальной астмой устарели. Эксперты рабочей группы «Глобальная инициатива по астме» (GINA) представили новые клинические рекомендации по лечению этого заболевания. В ходе многочисленных исследований было доказано — препараты, содержащие гормоны, быстрее и эффективнее лечат астму. А привычные бета-агонисты кратковременного действия (спреи фенотерол, сальбутамол, тербуталин и другие. — News.ru) расслабляют гладкую мускулатуру бронхов и оказывают лишь временный эффект.
Не все пациенты на фоне этой терапии могли достичь так называемого контроля над заболеванием: состояния, когда у астмы нет никаких клинических проявлений, и пациент, по сути, ничем не отличается от здорового человека. Несмотря на принимаемые препараты, у части больных сохранялись симптомы и обострения.
В целях безопасности GINA больше не рекомендует монотерапию бета-агонистами кратковременного действия (БАКД), которые в течение 50 лет использовались в качестве терапии первой линии при астме. Существуют убедительные доказательства того, что монотерапия БАКД не защищает пациентов от тяжёлых обострений, хотя и обеспечивает кратковременное облегчение симптомов астмы, — сообщают эксперты рабочей группы.
GINA рекомендует медикам убрать короткодействующие препараты из всех групп терапии астмы (в том числе для пациентов с лёгкой формой) и заменить их на комбинированные препараты, содержащие гормоны (кортикостероиды). Их необходимо сочетать с бронхорасширяющиими препаратами длительного действия.
Bernd Friedel/imago stock&people/Global Look Press
Российские врачи поддержали новые рекомендации зарубежных коллег. Врач-пульмонолог, кандидат медицинских наук Василий Штабницкий в беседе с News.ru обозначил основные преимущества нового метода лечения.
Мощный противовоспалительный эффект этих препаратов приводит к значительному уменьшению или полному исчезновению таких пугающих симптомов, как одышка, удушье, сильный кашель с густой мокротой. При этом форма доставки лекарства (ингаляционная) избавляет пациента от неблагоприятных системных эффектов, таких как набор веса, проблемы с кожей, сахарный диабет, отёки и повышение артериального давления.
Василий Штабницкий
врач-пульмонолог, кандидат медицинских наук
Эксперт отмечает — новая комбинация лекарственных средств эффективно справляется также с внезапными приступами заболевания. Один и тот же препарат можно использовать во время планового лечения и острых состояний.
У пациента развивались симптомы астмы, он принимал свой комбинированный препарат дополнительно, и таким образом не только облегчал состояние, но и самостоятельно увеличивал дозу противовоспалительного эффекта. Таким образом, чем сильнее и чаще встречались симптомы астмы у пациента, тем больше гормонов он получал и быстрее выходил из ситуации, которая могла привести к обострению астмы, — сообщил News.ru Василий Штабницкий.
По словам эксперта, каждый случай требует внимательного и тщательного отношения со стороны пациентов и врачей.
Сергей Мальгавко/РИА Новости
Астма — одно из наиболее частых хронических заболеваний у взрослых и детей. По разным данным, примерно от 3 до 10% населения земного шара подвержены данному заболеванию. Успех лекарственной терапии последних 20–30 лет привёл к значительному снижению случаев госпитализации и смертности от него.
Астма — специфическое воспаление в бронхах. Лечить её необходимо противовоспалительными средствами. Наиболее эффективными являются гормональные аэрозольные субстанции. В тех небольших дозах, которые обычно содержатся в препаратах, гормоны никакими побочными эффектами не обладают. В редких исключениях бывают какие-то местные раздражения. Такие препараты показаны даже детям, хотя много лет назад были проведены исследования, доказывающие, что у детей-астматиков, принимавших гормональные препараты, отмечалась задержка физического развития. Но к юности они догоняли сверстников.
Александр Пальман
доцент кафедры терапии Первого МГМУ имени И.М. Сеченова, врач-пульмонолог
Добавьте наши новости в избранные источники
Источник
Первый за последние 10 лет научный прорыв в области лечения тяжелой бронхиальной астмы. Данные многолетних исследований подтверждают эффективность нового подхода. Инновационная биологическая терапия становится доступной для российских пациентов.
Бронхиальная астма и полноценная жизнь – вещи несовместные. Тем более, в случае тяжелой и неконтролируемой формы заболевания. Ночные приступы удушья, одышка, кашель, свистящее дыхание, ощущение сдавленности в груди и ухудшение функции легких ‒ постоянные спутники хронического астматика. Спорт для такого человека ‒ непозволительная роскошь, даже подъем по лестнице превращается в настоящую проблему, а уж о танцах, вело-прогулках и даже просто активных играх с детьми и говорить не приходится. Неконтролируемая тяжелая форма бронхиальной астмы может лишить человека работы и сделать его инвалидом. И, к сожалению, заболевание это отнюдь не редкое. Больше 358 миллионов человек в мире страдают сегодня бронхиальной астмой.Каждый двадцатый взрослый и каждый десятый ребёнок. Ежегодно эта болезнь уносит более 250.000 жизней, что, по сути, равно населению европейского города. У 5-10% всех больных (до 20-30% ‒ в странах Восточной Европы) диагностируется именно тяжелая степень заболевания. При этом, поданным отечественных специалистов, более чем у 80% этих пациентов имеется неконтролируемое течение болезни. Очевидно, что традиционная терапия справляется не вполне успешно и на первый план выходит поиск новых путей решения проблемы.
До сегодняшнего дня крайней мерой для врачей и пациентов с тяжелой степенью заболевания и частыми обострениями была гормональная терапия. А именно ‒ применение глюкокортикостероидов. При всей своей эффективности, системное применение подобных препаратов сопряжено с риском серьезных побочных эффектов, среди которых ‒ «стероидный» сахарный диабет, «стероидная» катаракта, «стероидная» язва желудка или двенадцатиперстной кишки, повышение артериального давления, остеопороз,увеличения массы тела, истончение кожи и многое другое.
Неконтролируемая тяжелая бронхиальная астма также можетспровоцировать тяжелое обострение, которое нередко приводит к госпитализацииили обращению в отделение интенсивной терапии.
Революционных прорывов в области лечения тяжелой бронхиальной астмы мир не видел уже 10 лет. Однако сегодня мы можем сказать, что принципиально новый способ терапии готов заявить о себе. Ученым-разработчикам принципиально важно было понять и глубоко изучить механизм возникновения и развития заболевания на молекулярном уровне. Действующим веществом инновационного препарата стала специально созданная молекула, которая, попадая в организм, блокирует взаимодействие клеток, вызывающее обострение заболевания. Огромное количество молекул препарата, попав в организм с инъекционным раствором, прикрепляются к молекулам-передатчикам на поверхности человеческих клеток и ‒ «выключают» передачу и прием сигналов от клетки к клетке. При этом препарат выбирает для себя нужную мишень – именно тот молекулярный передатчик, который отвечает за обмен сигналами с эозинофилами ‒ клетками, вызывающими заболевание. Другие межклеточные взаимодействия продолжаются.
Добавление нового иммунобиологического препарата производства международной компании GSK ‒ первого в мире купирующего эозинофильное воспаление – к уже существующей поддерживающей ингаляционной противовоспалительной терапии позволяет значительно (до 73%) снизить частоту обострений у пациентов с тяжелой неконтролируемой бронхиальной астмой. Кроме того, препарат помогает уменьшить дозу глюкокортикостероидов, вплоть до полной их отмены и, соответственно,уменьшить риск побочных эффектов, связанных с их применением. Новая терапия значительно улучшает контроль над заболеванием и позволяет пациенту вернуться к работе и полноценной, активной жизни.
Источник
