Сигареты от астмы cure

Дратути! Когда-нибудь просыпались в холодном поту с мыслью, а что если бы вы были Достоевским или Марком Твеном, и вам поплохело? Не в смысле, что теперь Чук убьёт топором Гека, а не бабку, а в смысле: каково это болеть в 19ом веке? Все знают про сироп с героином, кока-колу с кокаином, и всякие чудеса медицины вроде лоботомии. Может мои читатели даже помнят про историю проктологии и лечение геморроя калёным железом. А самые любознательные и про античную гинекологию читали и вибратор с паровым двигателем видели. Но что если серьезно — взять и запустить SV в аптеку году так в 1850-ом? Или 1890-ом? Что он оттуда унесет на радость вам?

Медицина того периода — настоящий подарок для таких писателей как я. Переломный момент, когда научный метод стал только-только появляться и показывать свою эффективность — он создал славу всему медицинскому и почву, вместо которой до этого был сущий ад. И на этом густо удобренном научными фекалиями поле заколосились десятки средств и снадобий с до сих пор известными нам надписями: “создано наукой”, “сделано в Германии”, “техническая новинка”, “новое революционное лекарство, борется с новой болезнью”. А ещё конечно же: купите по акции два, не пожалеете. Лекарства без проверок входили в моду, продавались массовому потребителю тысячами тонн, то калеча, то убивая. Прежде, чем решили, что лекарства перед продажей надо подвергать двойному слепому тестированию, а не пропихивать на рынок сахар, наркотики или яд с целью мгновенной наживы коррумпированных узурпаторов, на рынке творилось веселье, угар, трэш и содомия. Итак, вот вам мой личный мини топ из тех времен.

Свежевыжатые змеи.

Начнем, пожалуй, с такого явления, как продавец змеиного масла. Это, ни много ни мало, дедушка всех “звездочек”, скипидаров, выжимок из скорпионьих хвостиков и прочей ереси. Экстракт из китайский водяных змей обрел славу в США в начале 1800-ых. Тогда китайцы массово десантировались от голода, гражданской войны, репрессий Цинь, эпидемии чумы, восстаний, опиумных войн прямиком в США. В общем, не лучшие времена у Китая были. А вот в США как раз рабочих не хватало, и благородные капиталисты собирали китайцев в портах и продавали им билеты в ипотеку на свои трансокеанские суда, в чудную страну демократии и свобод. Где бедные лаовай наоборот обязаны были отрабатывать билеты на каком-нибудь трансконтинентальном филиале “СШАЖД” последующие много-много лет. С собой китайцы везли проституток, опиум, заложивший культуру наркопотребления в штатах, и свою народную медицину.

Выжимка из змей рекламировалась как средство против воспалений, артритов и бурситов. Тощие китайские рабочие в конце многочасовых смен с наслаждением втирали вонючие масла, привезенные с родины, в свои конечности, а после чего весело лопали лапшу и скакали как в лучшие годы своей молодости. Этим и создавали отличную рекламу средству, чем бы оно ни было. И вот один бравый ковбой посмотрел на эту идеалистическую картину, сложил одно с другим, и его осенило. А не сделать ли ему бизнес. Ковбоя звали Кларк Стэнли, а бизнес назвался “Король гремучих змей”. На первых порах Стэнли ещё втюхивал покупателям, что рецепт снадобья он узнал от Хопи (индейцы Аризоны, соседи Навахо, сокращение от Хопитухшимуну — Мирный народ), но постепенно эта легенда умерла.

Успех пришел за счет эпатажа. Стэнли спросил у китайцев, что за мазь. Китайцы сказали, что из змеи. Про ещё 100500 традиционных китайских ингредиентов он уже не дослушал. А отправился прямиком к ближайшему лагерю, взял гремучую змею, порубил на куски, кинул в котелок, собрал всплывший жир после варки и продал ликующей толпе как древнее и верное средство от артрита. Фишку подхватили толпы торговцев, и через сотню лет, когда в 1906 году США примет “закон о чистоте еды и лекарств” и змеиное масло начнут исследовать более подробно, окажется, что в его составе ничего от змей нет и, насколько известно, кроме того единственного случая со спонтанной промо акцией, и не было. В бутылки был разлит говяжий жир, экстракт красного перца и скипидар. Как бы то ни было, фишка работала тогда, работает и сейчас. Это практически пушистый краеугольный безоар патентной медицины (не гуглите безоары, пожалуйста).

Сигары радости.

Торговое наименование CIGARES DE JOY. В середине 19-го века два сильно уважаемых в узких кругах доктора начали продвигать курение как способ лечения астмы. Одним из эскулапов по призванию был англичанин доктор Генри Хайд Сальтер. Он утверждал, что астму вызывает нервное состояние чрезвычайного волнения, возбужденности прямо-таки. В принципе, сужение бронхиального просвета и удушье некоторое волнение вызывают, но, как правило, клиническая картина всё-таки двигается с другого конца: аллергия (например) — спазм — удушье — волнение. А не наоборот.

Сальтера это не остановило. По его мнению, раз удушье возникает в легких в результате какой-то их болезненной активности, нужно доставлять лекарства прямо туда. Лекарства — испарения трав, выкуриваемого табака, например дурмана обыкновенного (скополамин) или свеже открытого хлороформа. Идеи доктора быстро подхватили и разнесли между докторами и больными, которых было не мало (даже сейчас страдающих астмой больше 200 млн. человек).

Со времен античности астму рассматривали в контексте хумористической теории четырех главенствующих жидкостей в организме (кровь, моча, два вида желчи). В таком ключе считалось, что она возникала в результате скопления мокроты в легких, поэтому лечение курением выглядело вполне логичным. А лечение, в котором дурман стал играть хоть какую-то роль, появилось не из вакуума.

У Datura stramonium (Дурман обыкновенный) в США к 19-му веку уже были свои последователи. Но конкретно в Британскую империю эта практика попала благодаря Ост-индской компании. Ага, наркотики и капитализм это как мопс с ожирением и сарделька в кастрюльке — их тянет друг к другу на метафизическом уровне, недоступном нашему восприятию.

Индийские врачи использовали собрата Дурмана обыкновенного — Datura Ferox — при лечении заболеваний легких очень давно. И после того, как врач Восточно-Индийской компании привез образцы сушеной зелени в Лондон где-то между 1802 и 1810 годами, один хирург-астматик Джозеф Тулмин из Хакни покурил и придумал, что, возможно, есть что-то похожее и дома. Он опробовал в курении D. stramonium и обнаружил, что его собственная астма на какое-то время отступила. И пошла жара: новое лекарство от астмы, спасем миллионы. Ни тебе тестов, ни химии, ни двойных перекрестных анализов — одна копипаста, бедный дурман раздирали как могли.

Страмониум курили в обычных табачных трубках. Проблема продаж была в том, что вы могли бы вырастить его и самостоятельно, заготовить корни и стебли, порубить, высушить и курить в свое удовольствие. И никакой менеджер по продажам или аптека вам нафиг не нужны были. В 1811 году ежемесячный журнал Belfast Magazine заявил, что вложения в Страмониум уже не прибыльные, гешефт составляет 24 шиллинга с 1 фунта, и это в фешенебельном и сорящем бабками Лондоне. И тогда стали появляться другие, более “правильные” рецепты. К примеру Дж.Т. Фишер выпустил лекарственную смесь табачного астматического травяного табака с добавлением дурмана, которая должна была быть, по его уверениям, эффективней чистого продукта.

К середине 19 века курение в целом стало чем-то жутко модным — это было что-то не только социально приемлемое, но и рекламировалось как мужественное, достойное, статусное. А с появлением сигар, сигарет и спичек процесс становился всё проще и доступнее для простых граждан. Здесь-то и всплыл наш Генри Хайд Сольтер. Табак вызывал состояние «головокружения, легкости в конечностях, холодного пота, общей расслабленности выраженной в неспособности говорить или думать, иногда тошноты и рвоты». Это может быть неприятно, но, исходя из личного опыта, Сольтер говорил, что это наверняка остановит приступ астмы. В своей книге «Об астме, ее патологии и лечении», опубликованной в 1860 году, Сольтер предлагает такое курение в качестве профилактического средства. Но, пишет он, опыт людей различен, и «один пациент говорит, что он жить не может без Страмониума, а другой утверждает, что мог бы курить вместо него высушенные листья капусты». Пока шли дебаты, мнение доктора играло разными красками и в продажу без рецепта поступали сигареты и с дурманом и с белладонной.

Дети! Подумайте о детях!

Лауданум — одно из старейших средств — спирт и опиум. Наркотический анаболик, известный в таком виде аж с 1676 года, а если мы возьмем общую историю анестезии, то он настолько древний, что вы ужаснетесь. Это вам не только вино поданное Иисусу перед казнью, но и древнеегипетские кувшинки, и шумерское крафтовое пиво. Лауданум детям давали по ложечке, как это советовала реклама доктора Аткинсона и Королевского общества заботы о младенцах Баркера. Оно, дескать, облегчало боли при прорезывании зубов, решало проблемы с кишечником, метеоризмом, судорогами и конвульсиями. Ещё бы не облегчало. Взрослого мужчину под опийным вином могли пытать, жечь и потрошить, а тут молочные зубы… Чего не говорили в рекламе, так это о побочных эффектах, коих тоже было не мало. Запоры, сужение зрачков, зависимость и проблемы с дыханием.

К 19-му веку наука химия и ненаука “рандом” нашли новое лекарство, которое избавляло от старых побочных эффектов (правда в пользу новых, но кому это надо — старое средство же 3000 лет работало).

Успокоительный сироп миссис Винсон.

В 1845 году фармацевты Джеремия Кертис и Бенджамин А. Перкинс из Бангора, штат Мэн, заключили партнерское соглашение по производству одного любопытного лекарства. История гласит, что миссис Шарлотта Н. Уинслоу, теща Кертиса, изобрела сверхсекретную и сверхполезную формулу, когда она была медсестрой в перинатальном отделении. Как многие тогдашние производители “патентных лекарств”, они утверждали, что это лекарство помогало от боли при прорезывании зубов, нервозности, плаксивости и десятка детских болезней. Визуально их реклама была крайне привлекательной и часто представляла собой идиллистические бытовые образы матери и ребенка.

Чудо-средство всплыло на рынке в 1849 году в Майне. Коктейль включал в себя карбонад натрия, аммиак, и 65 мг морфина на унцию вещества/28 мл (сегодня в одной ампуле объемом 1 мл. — 0.01г. морфин, у миссис Винсон выходит 0.002г. в тот же объем, если калькулятор у SV не обрел свою волю). Но на детей работало “на ура”.

Вот, например, кусок благодарственного письма, опубликованный в НЙТ 01.12.1860 года.

“Добрый день, я очень рад, что могу засвидетельствовать эффективность успокоительного сиропа миссис Уинслоу, и рассказать правду о том, что со мной случилось. Мой маленький мальчик невыносимо страдал от зубной боли, он не мог отдохнуть сам и не давал заснуть ночью никому из членов нашей семьи. Я купила бутылку успокоительного сиропа, чтобы проверить действие лекарства. Когда я дала его мальчику в соответствии с предписанием, его воздействие было похоже на магию. Он вскоре уснул, а вся нервозность, крики и боль просто исчезли. С тех пор у нас нет проблем ни с его плохим сном, ни с зубными болями. Я уверена, что мальчик справиться с ростом зубов только с помощью успокоительного сиропа миссис Уинслоу. Я уверена, что он должен быть у каждой матери, которая любит своих детей и заботится об их здоровье”.

Звучит прекрасно? Так оно и есть, за исключением одного нюанса: парень мог заснуть навсегда из-за передозировки морфина. Американская медицинская ассоциация назвала средство «baby killer» уже в 1911 году, а в 1930-ом его запретили перманентно и наглухо.

Поскольку двумя основными ингредиентами в Успокаивающем сиропе миссис Уинслоу были морфий и алкоголь, неудивительно, что сироп действительно облегчал любую боль и проблемы со стулом (общий побочный эффект всех опиоидов — запор). В судебной сводке за 1868 год Кертис сообщил, что ежегодно они продавали более 1,5 миллиона бутылочек препарата.

Откуда такая беспечность? На протяжении почти всех 1800-х годов не было закона, согласно которому ингредиенты должны были указываться на этикетках, и потребители часто не знали о содержании приобретенных ими лекарств. Что, собственно, не сильно изменилось по мере усложнения химических формул. Сегодня среднестатистической Ильиничне всё так же невозможно понять, что внутри нужной ей таблетке от давления.

И, наконец, последняя иллюстрация этой содомы, которую я хочу вам показать. Компания Айера.

Вишневая радость

Не важно, от чего вы бы хотели вылечиться — была ли у вас простуда, коронавирус, свинячья хворь, мозоль на попке, ушные плеши или угри на языке — у этой фирмы было лекарство на любого клиента.

Основатель компании Айер никогда не занимался медициной, но уделял основное внимание фармацевтической химии и составлению лекарств. Новых лекарств. Его успех в этом поприще был весьма примечателен, и вскоре он привел Айера к созданию в Лоуэлле собственного завода по производству лекарственных препаратов. Завод стал одним из крупнейших в мире и был великолепно оборудован для своего времени. Сам Айер, по самым скромным оценкам, накопил за свою жизнь состояние, оцениваемое примерно в 20 000 000 долларов (чтобы пересчитать в сегодняшнюю покупательскую способность, умножьте на 33).

Во многом его успех был связан именно с рекламой, на которую Айер тратил до 140 000 долларов в год. Ежегодно он публиковал отдельный лекарственный альманах, распространяя 5 000 000 экземпляров среди всех возможных аптек и магазинов. Издания на английском, французском, немецком, португальском и испанском языках рассылались по всему миру. В 1874 году он был так демократически богат, что даже пытался избираться в конгресс от Массачусетса. Но там была рыба покрупней, и он проиграл.

Детская смерть была бедствием 19-го века, и родители, богатые или бедные, часто оказывались беспомощными перед лицом смертельных инфекций и болезней, которые уносили их близких. Ayer’s Cherry Pectoral (Вишневый грудной сбор Айера) был одним из самых популярных продуктов той эпохи. Этикетка утверждала, что он способен вылечить коклюш, бронхит, грипп, болезни горла, носа, рта и легких в любых иных формах.

Рекламная тактика играла на страхах обеспокоенных матерей, предупреждая, что «каждый час задержки в эффективном лечении заболеваний опасен и может быть смертельным для неокрепшего дитя».

Некоторые врачи критиковали лекарства Айера, отчасти из-за зависти и вреда их собственному бизнесу, отчасти из-за сверх навязчивой идиллистической рекламы в эпоху, когда в душе все конечно надеялись на встающую на ноги медицину, но и понимали, что помогает это всё через раз.

Его обвинили в использовании вводящей в заблуждение рекламы для продажи недействующих лекарств и чудодейственных препаратов. Но его защитники сегодня говорят, что Айер был неплохим медиком в пределах научных знаний 19-го века.

Как бы то ни было, главным ингредиентом Вишневого сбора было 3 грамма морфина. Его другие фирменные препараты без морфина не работали от слова “совсем”: Сарсапариль не работал, Hair Vigor (сила волос) не помогал. Ague Cure содержал кору хинного дерева, в которой правда был хинин, и вот он правда мог помогать от малярии. И это один из доводов в пользу Айера. Но одно дело реально изучать нужную дозировку и объем вещества, и совсем другое — включить его в состав по принципу “змеиного масла”.

Джеймс Кук Айер скончался в возрасте 60 лет 3 июля 1878 года в Винчендоне, штат Массачусетс. Где в честь него назвали город.

Эпоха патентных лекарств с десятками компонентов, неизвестных никому кроме автора, настоек от дядюшки Ху и ликеров по рецепту тётушки Лизабет, держащихся только на маркетинге, сменилась эрой просвещенной химии. Заря нового века принесла новые законы по запрету старых опиатов. Но, словно в дурном летнем кошмаре, на их смену встали новые. Думаете, после сиропа с морфином детей больше ничего не могло унять? Ну что вы… впереди был героин от насморка и барбитураты от поноса. Но самое замечательное то, что до сих пор во многих странах можно встретить уникальные именные настойки всё тех же компаний и мази из загадочных зверей и 52-х трав, каждая из которых “спасет вас от артрита”, будучи смешанной со скипидаром.

Спасибо что дочитали до конца,

ваш вредина SV.